Когда сестра только поступает в монастырь, она является кандидаткой в послушницы, т.е. находится на испытании. Она знакомится с монастырской жизнью, пробует свои силы. Игумения с сестрами смотрят, есть ли у нее искреннее произволение к монашеству, желает ли она всем сердцем служить единому Господу или же лишь хочет укрыться в обители от житейских тревог и скорбей, получить только «кров и уход». Время такого испытания определяется игуменией монастыря.
По истечении испытательного срока, когда поступившая полностью узнает все обычаи обители, убедится, что в силах им следовать, и будет по-прежнему изъявлять желание вступить в монастырь, ее зачисляют в послушницы. Для этого пишется прошение на имя Матушки игумении и автобиография. После этого сестра облекается в подрясник и уже официально становится насельницей монастыря.
Следующая ступенька – пострижение в рясофор, или иночество. Постриженная в рясофор именуется инокиней. Обычно при этом постриге переменяется имя – в ознаменование начала новой жизни. По непреложной заповеди Спасителя: «Просите, и дано будет вам» (Лк. 11,9) новопостриженной подается особая благодать, споспешествующая ей во спасение, дается и новый заступник – святой, имя которого она получает при постриге.
В собственном смысле монашество начинается с пострижения в малую схиму, мантию. “Великое дело – пострижение во святый ангельский образ. Велика и таинственна сила, заключающаяся в его священнодействии, направляемая к тому, чтобы человек стал ангелом по образу внутренней своей жизни, ибо ангелы бестелесны” – так говорила духовная дочь святого праведного Иоанна Кронштадтского, основательница восьми женских обителей игумения Таисия (Солопова).
Постриг – это как бы второе крещение, в котором человек вновь перерождается и обновляется. В знак этого нового рождения он навсегда совлекается своих мирских одежд, и приемлет перед святым Евангелием, как от руки Самого Бога, одежду новую. Великий Оптинский старец Макарий так писал в своих письмах:
«О какой великий дар Божий принадлежать к числу спутников Христовых, идти узким путем, которым прошел Спаситель и Бог наш, нести часть креста, который для спасения моего всецело был поднят и принесен в жертву правосудию Божию Господом Иисусом! Какое счастие ради Христа Иисуса, с преданностию Ему: или нести потерю внешних благ – имущества, чести, или терпеть болезни в теле или скорби в душе! Преданные чувственности, живущие только внешнею жизнию не знают сего счастия; будете говорить вы им о сем даре благости Божией, он и не поймут вас…»
Монахиня немалое время проводившая духовную жизнь, преуспевшая в иноческих добродетелях, а главное – всей душой возлюбившая молитву и приобретшая навык подолгу пребывать в ней, ставшая способной возносить сердечные молитвы не только за себя, но и за ближних, может быть пострижена и в великую схиму, называемую великим ангельским образом. Последование великого ангельского образа очень похоже на последование пострижения в монашество, т.к. в сущности во время этого обряда только повторяются уже данные обеты, однако совершается этот чин с еще большей торжественностью. Схимница получает и свои особые одежды, которых нет у манатийной монахини: великий параман и куколь с аналавом, ей опять может быть дано новое имя – в знак начала новой жизни, по сравнению даже с прежней монашеской.
Такова внешняя сторона монашеского пути, однако «если внутреннее делание по Богу не поможет человеку, то напрасно он трудится во внешнем», – говорит прпеподобный Варсонофий Великий. Суть монашества – во внутреннем полном и неразрывном соединении с Господом путем умной молитвы и покаяния. Кто не таков и не стремится к этому, тот не монах, по словам святых отцов.
Преподобный Варсонофий Оптинский говорил своему послушнику Николаю, будущему Оптинскому старцу Никону:
«Не все монашество заключается в подряснике да каше. Надел подрясник, стал есть кашу и думает: я теперь стал монахом. Нет. Одно внешнее не принесет никакой пользы. Правда, нужно носить монашескую одежду и поститься, но это не все. Лампа, пока не горит, не оправдывает своего назначения – светить. Чего же не достает? – Огонька. Необходим и фитиль, и керосин, но если нет огня, если она не зажжена, она не приносит никому пользы. Когда же она зажжена, сразу польется свет. Так и в монашестве: одна внешность не приносит пользы, необходим внутренний огонек. О. Анатолий говорил, что «монашество есть сокровенный сердца человек».